|
 Латвия, Северное Видземе, город Цесис... До моря - не менее 100 километров. Жаркое утро. Государственный флаг реет в ослепительно синем небе. На стоянке у проходной тюрьмы для несовершеннолетних преступников - ни клочка тени. Оставляю машину на раскалённом асфальте. Меня уже ждут - начальник «учреждения», в парадной форме (невзирая на жару) и его заместитель. «Ждём, давно ждём, все глаза проглядели!» «Глаза» тут же - на столбах по периметру парковки - видеокамеры.
 Если театр для зрителя начинается с вешалки, то тюрьма для посетителя - с рамки металлодетектора и заканчивается совсем рядом с рамкой - комнатой для свиданий. Окно в комнате для свиданий может быть открыто (если на свидании – «контингент» из СИЗО) или закрыто (для свиданий с реальными «сидельцами»), тогда коммуникация - только по телефону.
Для «контингента» из СИЗО - особый процессуальный кодекс и особые правила содержания. «Это же невиновные люди!» - поясняет мне Начальник тюрьмы, - «суд ещё не состоялся, мы не можем содержать их в тех же условиях! Да и условия содержания заключённых не должны унижать их человеческое достоинство...»
 Путь «спецконтингента» в исправительное заведение куда менее комфортен, сначала - камера для двухчасового пребывания для оформления документов...
Отдельно - об устройстве у входа: это «европараша» - целиком из нержавеющей стали с ватерклозетом и «двумя водами»: горячей и холодной. Стоимость устройства, в зависимости от сложности установки от 700 до 1000 латов (от 42 000 до 60 000 рублей). Каждая камера в тюрьме (даже карцер!) оснащена таким устройством, горячая вода действительно есть (проверял!)
 Комфорта в «камере для прибывающих» немного, но это только на время оформления документов, далее - обычная камера СИЗО... с персональными туалетом и душем (я не шучу...)
В СИЗО можно свободно передавать вещи и бытовую технику (а после отбытия забрать с собой). Продукты в передачах не принимают - в СИЗО свой магазин, нужно «с воли» зачислить деньги на счёт и «сиделец» сам покупает экологически чистые и качественные латвийские продукты...
 Для процессуальных мероприятий (допрос или встреча с адвокатом) предусмотрена специальная комната, для участия в судебном процессе «дистантно» - также: специальный зал с широкой «плазмой» и видеокамерами. Кстати, видеокамерами оборудовано КАЖДОЕ помещение тюрьмы, помимо больших экранов на посту надзирателей, на которые выводится изображение, происходит запись видео на жёсткий диск, который потом хранится достаточно долго и (если у заключённых есть жалобы – может быть востребован на «разбор» любого уровня). Избить человека на территории тюрьмы или угостить его «бокалом шампанского» (как это делали «стражи правопорядка» из города Казани) и остаться незамеченным - весьма проблематично!
 В момент, когда Начальник тюрьмы и его бравый заместитель с законной гордостью демонстрировали мне свои владения, в тюрьме находилось 44 «сидельца»: несовершеннолетние преступники (был приговор суда) и вполне совершеннолетние «суточники» в СИЗО. Теоретически в тюрьме могли находиться еще заключённые из других тюрем у которых «не сложились» (или наоборот – «очень даже сложились»!) отношения со своими сокамерниками. Именно в этом случае «сидельцев» изымают из тюрьмы, где они «мотают срок» и переводят в Цесис - для «психологической реабилитации». В камере СИЗО размещаются не более двух человек, «удобства» тут же – вполне приличные душ и туалет.
 «Типовую» камеру СИЗО мы уже видели, теперь посмотрим «типовой» карцер - похоже на интерьер обычной камеры, но вместо персонального душа-туалета – «европараша». «Все помещения тюрьмы круглосуточно под видеонаблюдением» - гордо рапортует мне заместитель Начальника. На вопрос: «А как же право на личную жизнь и другие свободы личности?» следует совершенно логичный ответ: «Не нужно сюда попадать, тогда все права и свободы личности останутся неприкосновенными!» Логично...
Показали мне, также, камеру СИЗО для инвалидов (есть и такая!) она очень похожа на типовую камеру, только проходы шире, чтобы проезжала инвалидная коляска и туалет - весьма специфический.
А вот специальный подъёмник для инвалидов - ни на что не похож, поэтому размещаем его фотографию
 В Главном корпусе тюрьмы есть ещё и комната с телефоном (для тех, кто имеет право совершать телефонные звонки), это обычный телефон-автомат: покупаешь телефонную карту и пользуешься…
Здесь придирчивый читатель вправе оборвать мой неспешный рассказ репликой: чего ты всё про камеры, да про камеры - там, что в тюрьме, кроме камер ничего нету?
Отвечаю быстро и правильно: есть, конечно, но основное в тюрьме это всё-таки камеры... И к ним мы ещё вернёмся! А пока - есть вот такой спортзал (пустой потому что лето и «контингент» в данный конкретный момент фотосъёмки гоняет мяч на футбольном поле на улице). Есть столовая (война войной, а обед - по расписанию!) Есть школа (напоминаю, «сидельцы» несовершеннолетние - им в школе учиться надо!) Вот - обычный школьный класс. А вот - класс компьютерный (только нету Интернету!)
 В исправительном заведении есть своя больница – на три койки: первая медицинская помощь и амбулаторное лечение.
«Удобства» - тут же, за стенкой палаты.
Если ситуация требует – вызывают городскую скорую помощь, если случай сложный – можно перевезти больного в центральный тюремный госпиталь. Все жалобы «сидельцев» на самочувствие выслушиваются и фиксируются в специальный журнал – скрыть факт отказа в предоставлении медицинской помощи – практически невозможно. Беседую с врачом – молодой, взволнованной (приехал «большой белый журналист» из далёкой, заснеженной страны России!) женщиной. Аккуратно пытаюсь «прокачать» ситуацию с непредставлением медицинской помощи:
- Скажите, а вот такая ситуация: поступил новый «сиделец», жалуется на боли в левом боку, под желудком…
- Мы обязательно осматриваем всех вновь прибывших и по всем жалобам проводим тщательное обследование!
- А зачем? Дали ему таблетку обезболивающего и – в камеру!
- Нет, я не могу рисковать своим рабочим местом, меня уволят за профнепригодность. Я должна оказать больному медицинскую помощь, если что-то срочное – буду вызывать скорую помощь из городской больницы, если что-то сложное или нужна операция – буду обращаться в центральный тюремный госпиталь.
- Столько возиться с каждым «зеком»?
- Оттого что человек лишён свободы по приговору суда, он не лишается права на жизнь и должен получать такое же как «на воле» медицинское обслуживание. А разве у вас в России не так?
- Вы даже не представляете, до какой степени «не так»…
 Вот так вот, читатель уважаемый, и никак иначе! По приговору суда можно лишить (на время!) человека свободы, но нельзя лишать его человеческого достоинства. Тюрьма не санаторий, но не стоит делать её филиалом преисподней, не человеческое это дело. «Как же так!» - воскликнет ревнитель «справедливости» - «эти «зеки» в тюрьме будут жить лучше, чем мы живём на свободе!» Где же справедливость, у них и камеры днём открыты и зал с телевизором на каждом этаже тюрьмы и всякие-разные футболы-баскетболы в зале и на улице, а где же – кара за совершённые преступления? Отвечу быстро и правильно – кара за преступления это ваша повседневная жизнь, если вы свой дом, свой город или свою страну сумели «обустроить» так, что даже обычная «евротюрьма» кажется недосягаемым счастьем! За 75 лет несвободы вы так привыкли к жизни в неволе, что готовы завидовать любой новой клетке с позолоченными прутьями… Времена ГУЛАГА миновали, господа-«товарисчи», заключённые XXI-го века содержатся в таких бытовых условиях, которые даже для советской «партноменклатуры» долгое время оставались мечтой! Ад не в тюрьме, неуважаемые мною «пост-совки», ад – в ваших головах, в вашем менталитете рабов, а это уже – евроремонтом не исправить. Терпите, притерпитесь, или молитесь почаще, может вразумит вас Господь – для этого и в евротюрьме часовенка устроена…
Информационное агентство MAYAYCO благодарит всех работников Управления Местами Заключения (УМЗ) Латвийской республики за помощь в подготовке материала и лично –
начальника УМЗ госп. Висвалдиса ПУКИТЕ за разрешение посетить исправительное учреждение в городе Цесисе |
